Неточные совпадения
А увидим мы
Старца нищего —
Подадим ему
Мы копеечку:
«Не за нас
молись, —
Скажем старому, —
Ты
молись,
старик,
За Еленушку,
За красавицу
Александровну...
Я долго, горько думала…
Гром грянул, окна дрогнули,
И я вздрогнула… К гробику
Подвел меня
старик:
—
Молись, чтоб к лику ангелов
Господь причислил Демушку! —
И дал мне в руки дедушка
Горящую свечу.
Когда
старик опять встал,
помолился и лег тут же под кустом, положив себе под изголовье травы, Левин сделал то же и, несмотря на липких, упорных на солнце мух и козявок, щекотавших его потное лицо и тело, заснул тотчас же и проснулся, только когда солнце зашло на другую сторону куста и стало доставать его.
Всякое стеснение перед барином уже давно исчезло. Мужики приготавливались обедать. Одни мылись, молодые ребята купались в реке, другие прилаживали место для отдыха, развязывали мешочки с хлебом и оттыкали кувшинчики с квасом.
Старик накрошил в чашку хлеба, размял его стеблем ложки, налил воды из брусницы, еще разрезал хлеба и, посыпав солью, стал на восток
молиться.
— Человек чистый и ума высокого, — внушительно произнес
старик, — и не безбожник он. В ём ума гущина, а сердце неспокойное. Таковых людей очень много теперь пошло из господского и из ученого звания. И вот что еще скажу: сам казнит себя человек. А ты их обходи и им не досаждай, а перед ночным сном их поминай на молитве, ибо таковые Бога ищут. Ты
молишься ли перед сном-то?
— Кому молиться-то? — решительно наступающе и быстро выговаривая слог за слогом, сказал лохматый
старик.
Чжан Бао указал мне рукой на лес. Тут только я заметил на краю полянки маленькую кумирню, сложенную из накатника и крытую кедровым корьем. Около нее на коленях стоял
старик и
молился. Я не стал ему мешать и пошел к ручью мыться. Через 15 минут
старик возвратился в фанзу и стал укладывать свою котомку.
Нигде на земле нет другого растения, вокруг которого сгруппировалось бы столько легенд и сказаний. Под влиянием литературы или под влиянием рассказов китайцев, не знаю почему, но я тоже почувствовал благоговение к этому невзрачному представителю аралиевых. Я встал на колени, чтобы ближе рассмотреть его.
Старик объяснил это по-своему: он думал, что я
молюсь. С этой минуты я совсем расположил его в свою пользу.
Дойдя до места,
старик опустился на колени, сложил руки ладонями вместе, приложил их ко лбу и дважды сделал земной поклон. Он что-то говорил про себя, вероятно,
молился. Затем он встал, опять приложил руки к голове и после этого принялся за работу. Молодой китаец в это время развешивал на дереве красные тряпицы с иероглифическими письменами.
Булгарин с Гречем не идут в пример: они никого не надули, их ливрейную кокарду никто не принял за отличительный знак мнения. Погодин и Шевырев, издатели «Москвитянина», совсем напротив, были добросовестно раболепны. Шевырев — не знаю отчего, может, увлеченный своим предком, который середь пыток и мучений, во времена Грозного, пел псалмы и чуть не
молился о продолжении дней свирепого
старика; Погодин — из ненависти к аристократии.
— Так по-людски не живут, — говорил
старик отец, — она еще ребенок, образования не получила, никакого разговора, кроме самого обыкновенного, не понимает, а ты к ней с высокими мыслями пристаешь,
молишься на нее. Оттого и глядите вы в разные стороны. Только уж что-то рано у вас нелады начались; не надо было ей позволять гостей принимать.
Поздно ночью, занесенные снегом, вернулись старшие. Капитан молча выслушал наш рассказ. Он был «вольтерианец» и скептик, но только днем. По вечерам он
молился, верил вообще в явление духов и с увлечением занимался спиритизмом… Одна из дочерей, веселая и плутоватая, легко «засыпала» под его «пассами» и поражала
старика замечательными откровениями. При сеансах с стучащим столом он вызывал мертвецов. Сомнительно, однако, решился ли бы он вызвать для беседы тень Антося…
— Не беспокойся, никуда не уйду…
Помолиться богу сходил, с попом поговорил, потом
старика Нагибина встретил.
Пока происходило длинное раскольничье венчание,
старик Нагибин заперся в своей собственной моленной и все время
молился, откладывая земные поклоны. Он даже прослезился и все шептал: «Слава тебе, господи!»
В ту же осень Эвелина объявила
старикам Яскульским свое неизменное решение выйти за слепого «из усадьбы». Старушка мать заплакала, а отец,
помолившись перед иконами, объявил, что, по его мнению, именно такова воля божия относительно данного случая.
Явился сам митрополит
С хоругвями, с крестом:
«Покайтесь, братия! — гласит, —
Падите пред царем!»
Солдаты слушали, крестясь,
Но дружен был ответ:
«Уйди,
старик!
молись за нас!
Тебе здесь дела нет...
Старик вошел в избу, снял с себя шубу, поставил в передний угол железную кружку с золотом, добыл из-за пазухи завернутый в бумагу динамит и потом уже
помолился.
Какой-то лысый
старик стоял на коленях и громко
молился.
— Мы им покажем, как говорят кануны, — грозилась мать Енафа в воздушное пространство и даже сжимала кулаки. — Нонче и на могилках-то наши же беспоповцы болтают кое-как, точно омморошные. Настоящие-то
старики повымерли, а теперешние наставники сами лба перекрестить по-истовому не умеют. Персты растопыривают и щелчком
молятся… Поучись у нашей Пульхерии, Аглаидушка: она старину блюдет неукоснительно.
Она только не знала, что нельзя всем построить собственные домики и безмятежно жить в них, пока двужильный
старик Захват Иванович сидит на большой коробье да похваливается, а свободная человечья душа ему
молится: научи, мол, меня, батюшка Захват Иванович, как самому мне Захватом стать!
Старики пошли коридором на женскую половину и просидели там до полночи. В двенадцать часов поужинали, повторив полный обед, и разошлись спать по своим комнатам. Во всем доме разом погасли все огни, и все заснули мертвым сном, кроме одной Ольги Сергеевны, которая долго
молилась в своей спальне, потом внимательно осмотрела в ней все закоулочки и, отзыбнув дверь в комнату приехавших девиц, тихонько проговорила...
Самое большое, чем он мог быть в этом отношении, это — пантеистом, но возвращение его в деревню, постоянное присутствие при том, как
старик отец по целым почти ночам простаивал перед иконами, постоянное наблюдение над тем, как крестьянские и дворовые старушки с каким-то восторгом бегут к приходу
помолиться, — все это, если не раскрыло в нем религиозного чувства, то, по крайней мере, опять возбудило в нем охоту к этому чувству; и в первое же воскресенье, когда отец поехал к приходу, он решился съездить с ним и
помолиться там посреди этого простого народа.
—
Молимся мы здесь, — отвечал
старик, вставая перед ним.
— Добрый ты у меня будешь, добрый. Это хорошо! — произнес
старик. — А вот богу так мало
молишься, мало — как это можно: ни вставши поутру, ни ложась спать, лба не перекрестишь!
—
Помолись, родимый, за меня!
помолись, миленький! — говорит молодая бабенка, опуская свою копеечку в чашку слепенького
старика, сидящего на корточках; но он, не обращая на это внимания, продолжает тоскливо тянуть свою песню...
Я как можно скорее обмогнулся, но виду в том не подаю, а притворяюсь, что мне еще хуже стало, и наказал я бабам и
старикам, чтобы они все как можно усердней за меня
молились, потому что, мол, помираю.
—
Молись, — отвечал кротко
старик, — велико милосердие божие; много поможет тебе раскаяние, сын мой!
Старик сидел на печи (той самой, на которой прежде него по ночам
молился зачитавшийся арестант, хотевший убить майора) и
молился по своей рукописной книге.
Я вздрагиваю и просыпаюсь случайно:
старик все еще
молится на печке и промолится там до самой зари...
Я тогда как вышел ко всем: «Ну, говорю, встречу теперь Фильку Морозова — и не жить ему больше на свете!» А
старики, так те уж кому молиться-то не знают: мать-то чуть в ноги ей не упала, воет.
Боже мой, Боже мой! этот
старик садил на долю вора и за него
молился!
Старик, одетый в новую шубу и кафтан и в чистых белых шерстяных онучах, взял письмо, уложил его в кошель и,
помолившись богу, сел на передние сани и поехал в город. На задних санях ехал внук. В городе
старик велел дворнику прочесть себе письмо и внимательно и одобрительно слушал его.
Умилённый трогательной красотою рождения нового дня,
старик перекрестился,
молясь словами молитвы после причастия...
Из всех скорбных сцен, которые когда-либо совершались в этом диком пустыре, это была, конечно, самая печальная и трогательная; из всех рыданий, которые когда-либо вырывались из груди молодой женщины, оплакивающей своего мужа, рыдания Дуни были самые отчаянные и искренние. Ни один еще тесть не прощал так охотно зла своему зятю и не
молился так усердно за упокой его души, как
молился старик Кондратий.
Улыбаясь и сияя (
старики, только что вернувшиеся из церкви, всегда испускают сияние), он положил на стол просфору и какой-то сверток,
помолился и сказал...
Далеко оно было от него, и трудно
старику достичь берега, но он решился, и однажды, тихим вечером, пополз с горы, как раздавленная ящерица по острым камням, и когда достиг волн — они встретили его знакомым говором, более ласковым, чем голоса людей, звонким плеском о мертвые камни земли; тогда — как после догадывались люди — встал на колени
старик, посмотрел в небо и в даль,
помолился немного и молча за всех людей, одинаково чужих ему, снял с костей своих лохмотья, положил на камни эту старую шкуру свою — и все-таки чужую, — вошел в воду, встряхивая седой головой, лег на спину и, глядя в небо, — поплыл в даль, где темно-синяя завеса небес касается краем своим черного бархата морских волн, а звезды так близки морю, что, кажется, их можно достать рукой.
— Владимир Сергеич! — проговорил, всхлипывая,
старик. — Я долго называл тебя сыном; позволь мне, батюшка, благословить тебя! — Он перекрестил Рославлева, прижал его к груди своей и сказал: — Ну, Мавра Андреевна! проводи их скорей задним крыльцом. Христос с вами, мои родные! ступайте с богом, ступайте! а я стану
молиться.
Повезли Арефу в медный рудник, нимало не медля, под строгим надзором, как разбойника.
Старик сидел в телеге и громко
молился «иже о Христе юродивому Прокопию», спасавшему его от стольких бед.
— Не плачьте, днем раньше, днем позже все там будем… Бог все видит: и нашу правду, и нашу неправду… Будем
молиться о душе Гаврилы Степаныча… Хороший он был человек! — со слезами в голосе глухо заговорил о. Андроник и сморгнул с глаза непрошеную слезу. Меня поразила эта перемена в о. Андронике и то невольное уважение, с которым все относились теперь к нему; он ни разу не улыбнулся, был задумчив и как-то по-детски ласков, так что хотелось обнять этого добрейшего и милого
старика.
Уж он им
молился,
молился, нет! уходили-таки
старика обухом и сами принялись искать.
Тут
старик под кедрой сидит, а тут мы ему могилу роем; вырыли могилу ножами,
помолились богу,
старик уж у нас молчит, только головой качает, слезно плачет. Село солнце,
старик у нас помер. Стемнело, мы уж и яму сровняли.
Он вспомнил молитвы свои в первое время затвора, когда он
молился о даровании ему чистоты, смирения и любви, и о том, как ему казалось тогда, что бог услышал его молитвы, он был чист и отрубил себе палец, и он поднял сморщенный сборками отрезок пальца и поцеловал его; ему казалось, что он и был смиренен тогда, когда он постоянно гадок был себе своей греховностью, и ему казалось, что он имел тогда и любовь, когда вспоминал, с каким умилением он встретил тогда
старика, зашедшего к нему, пьяного солдата, требовавшего денег, и ее.
Наидостойнейшая, наилюбезнейшая и наипрекраснейшая дочь ваша, Наталья Васильевна, с той самой поры, как я,
старик, ее впервые увидел, показалась мне божиим благословением для нашего сына, о коем я
молился и
молюсь и денно и нощно господу богу.
Он сначала удивился неожиданному зрелищу, но Варвара Михайловна поспешила рассказать ему все, и добрый
старик, также очень полюбивший Шатова и также обрадованный согласием дочери, так же искренно
помолился вместе с ними.
Так и сделали: все четверо пошли в спальню
стариков, достали из кивота один из раззолоченных образов, перед которыми так недавно и так тепло
молилась Варвара Михайловна с Наташей, — и благословили жениха и невесту.
«Ну, — говорит
старик, — это уж мое дело.
Молился я о тебе: дано мне извести из темницы душу твою… Обещаешь ли меня слушаться — укажу тебе путь к покаянию». — «Обещаюсь, говорю». — «И клянешься?» — «И клянусь…» Поклялся я клятвой, потому что в ту пору совсем он завладел мною: в огонь прикажи — в огонь пойду, а в воду — так в воду.
Около постели, вздыхая, перешёптываясь, отирая дешёвые слезы, стояли девки, уже много набилось людей из села, в углу торчал, потирая лысину, Левон, пьяный и скучный с похмелья, а на скамье сидел древний
старик Лукачёв, тряс жёлтой бородою и шепеляво бормотал, точно
молясь...
— Холодно! — бормочет
старик, растягиваясь на бурке и кладя голову на узел. — То ли дело дома! И тепло, и чисто, и мягко, и богу есть где
помолиться, а тут хуже свиней всяких. Уж четверо суток как сапог не снимали.
Старик поднимается и начинает
молиться на восток. Яша, покончив с быком и поставив в угол лопату, становится рядом с ним и тоже
молится. Он только шевелит губами и крестится, отец же громко шепчет и конец каждой молитвы произносит вслух и отчетливо.
Безбожный пир, безбожные безумцы!
Вы пиршеством и песнями разврата
Ругаетесь над мрачной тишиной,
Повсюду смертию распространенной!
Средь ужаса плачевных похорон,
Средь бледных лиц
молюсь я на кладбище,
А ваши ненавистные восторги
Смущают тишину гробов — и землю
Над мертвыми телами потрясают!
Когда бы
стариков и жен моленья
Не освятили общей, смертной ямы...